Муха и пчела
Жила была пчела с прозрачными крылышками. И жила она в прекрасном лесу, где были красивые деревья и прохладная река.
Жила была муха с прозрачными крылышками. И жила она в прекрасном лесу, где были красивые деревья и прохладная река.
Как-то так получилось, что даже дом у мухи и пчелы был один - старое дерево с раскидистыми ветвями. Только муха жила возле корней, там где гнила листва, а пчела жила повыше - в сухом дупле.
Каждый день и муха и пчела летали по всему лесу, чтобы найти пропитание. Но они никогда не летали вместе, потому что муха всегда искала в лесу гниль и испражнения, а пчела всегда охотилась за нектаром. Иногда случалось так, что путь мухи пересекался с пчелой, но они как бы не замечали друг друга, потому что муха не интересовалась пчелой, у которой не было ничего вонючего, а пчела не замечала муху, не имеющую нектара.
Но вот однажды, среди гнусных испражнений родился и вырос прекрасный благоухающий цветок. И его аромат смешался с ароматом испражнений, в которых рос это прелестный цветок. Время от времени эти ароматы перебивали друг друга и казалось настойчиво звали кого-то. Туда иногда прилетала муха и копалась внизу, в испражнениях, а иногда прилетала пчела и собирала пьянящий нектар внутри прелестного цветка.
Но однажды на зов ароматов одновременно прилетели и муха и пчела. И все бы ничего, но наевшись вдоволь и муха и пчела начали осматриваться вокруг: пчела посмотрела вниз, а муха подняла взгляд наверх. И каждый из них увидел жуткое зрелище - совершенно непривычное и гадкое. Пчела увидела, как нечто похожее на пчелу копается в испражнениях, а муха возмутилась тем, что нечто похожее на муху ест такую непривычную для мух пищу, как нектар цветов. Их внешнее подобие привлекло друг друга и они стали облетать друг друга, в надежде на большее родство, нежели просто внешняя схожесть. Каждый из них пытался что-то сказать, но, к сожалению, они не понимали друг друга. Они довольно долго летали друг возле друга. Их привлекало друг к другу внешнее сходство, но отталкивали запахи, исходящие от них.
Не сговариваясь, они полетели в глубь леса, к старому и мудрому Филину, который родился вместе с лесом. Филин знал и понимал абсолютно все. Он понимал язык всех жителей леса и был жутко мудрым. Подлетев к нему, пчела прожужжала: "Она, страшно похожа на меня, она так же летает, как и я и даже питается там же, что и я. Почему она питается совершенно омерзительными испражнениями? Ведь это же так глупо. Вокруг так много нектара!"
Муха же, на своем языке поведала Филину: "Летает, понимаешь, жужжит как я, но видишь ли, питается черт знает чем! Этот цветок даже рожден из испражнений, а она летает вокруг... высоко высоко и садится лишь на цветы. Гордая! Она что лучше меня? Какого черта! Все цветы рождаются на земле, а она даже не хочет на эту землю взглянуть..."
Филин внимательно выслушал их жужжание и ответил:
- Так было всегда и так будет всегда. В каждом лесу есть мухи и пчелы. И то, что мухи находят в этом лесу испражнения, не означает, что лес полон ими. А то, что пчелы находят мед в этом лесу, еще не делает лес сладким. Лес такой, какой он есть и он всегда будет кормить и мух и пчел. И каждую минуту для мухи лес будет полон испражнений, а для пчелы он всегда будет полон лишь нектаром... Такова природа пчелы. Такова природа мухи. Такова природа леса.
Никто из вас не лучше и не хуже. Просто один рожден для одного, а другой для другого. Не нужно обманываться внешним сходством - вы абсолютно разные. Пожалуйста, забудьте друг о друге. Пчела пусть летает в лесу над цветами и собирает нектар, а муха - питается испражнениями, которые она находит в том же лесу... Каждому из Вас лучше заниматься своим делом - так будет лучше для всех...
...Мухе ответ мудрого Филина очень понравился, и она, очень довольная своей значимостью и уникальностью, понеслась к любимой навозной куче. Однако пчела ощутила неудовлетворенность словами Филина. "Конечно, возразить ему нечего... Мы действительно абсолютно разные. Но почему же мне плохо когда я вижу жизнь мухи?" — пчела еще раз взглянула на старого Филина. Но тот уже уютно дремал в своем трухлявом дупле. Маленькая пчелка вздохнула и полетела восвояси.
Был самый разгар теплого летнего дня. Яркое солнышко ласкало желтыми лучиками трепещущие в потоках ветра листья. "Время собирать нектар." — вспомнила пчела. Она поднялась с ветки и устремилась к большой светлой поляне. Маргаритки, ромашки, тюльпаны... А вон в том маленьком пруду белые кувшинки. Пчелка, опьяненная такой красотой и нежным ароматом пыльцы, восторженно взвилась к самому небу, а затем нырнула в самую гущу бархатных лепестков цветущей сирени. Но... Она что-то заметила в тот самый момент, когда ее тело коснулось теплых цветов. На душе стало муторно, и горько... Ах, да. Мухи. Возня темных тел в кусках изгнившего лошадиного навоза... Их много. Они, отталкивая друг друга и мерзко сквернословя, суют свои хоботки в зловонную жижу. Вот кто-то оступился и увяз в самой гуще навоза... Он задыхается, пытается вылезти... Но его собратья топчутся по его голове, стремясь хлебнуть побольше. Пчелка вдруг обнаружила, что она несется на выручку утопающему. Поздно! Тело несчастной мухи уже неподвижно. Очень скоро оно сгниет и другие мухи будут пожирать его, все так же пихаясь, отталкивая друг друга...
Пчела тряхнула головой и оцепенение рассеялось. А мухи, озлобленные, измазанные навозом, проклинающие своих собратьев и всех на свете, продолжали копошиться в испражнениях. Они это делали уже не ради утоления голода, а просто из нежелания уступить другим. "Пожалуйста, забудьте друг о друге." — неожиданно вспомнились пчелке слова Филина. "Ну и хорошо!" — пчелка отвернулась от мерзкого зрелища и полетела к цветам. — "Мне должно быть все равно. Нужно просто забыть. Наверно, Филин прав. Какое мне дело до них? Так уж устроен мир." Но вот беда, сколько пчелка ни старалась выкинуть из головы убогую жизнь мух, ей это никак не удавалось.
— Хватит уже переживать из-за этих тварей! — начала пчелка поучать сама себя вслух. — Нужно понять, что каждому свое. Нужно радоваться жизни. Чего ради мне волноваться, беспокоиться? Ведь все равно ничего не исправишь!..
И тут вдруг она замерла над цветком. Пыльца посыпалась из онемевших лапок и упала на голову толстого жука. Тот недовольно забормотал и уполз в норку. "Исправить!!! Ну, конечно, исправить!" — забеспокоилась пчелка. — "И как это сразу мне не пришло в голову?! Ведь их можно исправить! Не презирать, не забыть о них, не возмущаться их жизнью, не разводить глупую и безразличную демагогию об устройстве мира, а попробовать исправить их!" Она звонко рассмеялась и, забрав невероятную скорость, понеслась в Тайную Чащу леса.
Очень скоро она оказалась на красивейшей поляне, которую ей только доводилось видеть. В самом центре стоял маленький яркий Дом — Обитель Всезнающей и Всемогущей Феи леса. Пчелка подлетела к резному окошечку и постучала. За окном показалось приветливое лицо Феи. Она махнула рукой и тут же оказалась на поляне рядом с пчелкой.
— А, собирательница нектара. — воскликнула Фея. — Ну, здравствуй. С чем пожаловала?
Смущаясь, пчелка сбивчиво рассказала о своих приключениях: о мухах, о своих сомнениях, о совете Филина, о своей идее.
— То, что сказал Филин, хорошо для таких чурбанов как он. — задумчиво промолвила Фея. — Да еще для мух. Он не открыл мухе глаза на Правду, он просто избавил ее от внутренних позывов стать лучше, жить прекрасней. Он не помог ей, он погубил то доброе и чистое, что в ней было. Ты хотела открыть ей, что возможна иная, лучшая жизнь. Но это ее обеспокоило, это принизило в ее глазах ее же собственную жизнь. А Филин сказал, что все в порядке: есть навоз ни чуть не хуже, чем пить нектар. Вот так-то...
Фея заметила что пчелка стала грустной.
— Ты — молодец! — рассмеялась Фея. — Ты хочешь помочь мухе. Твое сердце прекрасно. Ты не стремишься переделать другого на свой лад, но хочешь добра ему. Это замечательно! Если бы в мире не было такого желания "Помочь всем измениться к лучшему", каждый в этом мире уже давным-давно жил как мухи.
Маленькая пчелка утерла слезу и в первый раз за этот день улыбнулась.
— Так значит, это возможно?! Возможно изменить этих несчастных созданий?!
— Конечно! Но нужно чтобы они захотели этого. Понимаешь? Нужно чтобы в них появилось желание стать лучше.
— Я приведу к Тебе всех, кто согласится! — радостно воскликнула пчела, и тут же исчезла средь вековых деревьев.
Фея грустно посмотрела ей вслед.
— Ах, моя маленькая труженица, у тебя бы получилось это, если б в мире было поменьше таких философов, как Филин. Но, возможно, еще не все потеряно... Точнее, не для всех все потеряно.
Тем временем, позабыв себя от радости, пчела неслась к поляне, рядом с которой находился ее домик. Она представляла, как замечательно будет когда мухи смогут перестать копаться в смердящих испражнениях, когда они поймут, что можно собирать благоуханный нектар, и при этом можно не топтать друг друга. Охваченная таким восторгом, она пересекла поляну и оказалась над местом пиршества мух. В жидком навозе за это время погибло еще несколько несчастных насекомых, а остальные, совершенно осатанев, пихали своими ожиревшими брюхами соседей. Над всей этой возней поднимался сердитый гул и смешивался с несносной вонью разворошенных испражнений.
— Мухи! — поборов приступ тошноты, воскликнула пчела. — Фея согласна изменить вашу жизнь! Она может сделать ее прекрасной. Вы будете жить в цветах и вкушать ароматный нектар. Вас будут окружать друзья. И вам не нужно будет ссориться и топить друг друга...
— Эй! — пчелку перебил гнусавый голос из недр фекалий. — Мы же с тобой сегодня справлялись у мудрого Филина. Забыла, что он сказал?
— Я помню, — обескуражено произнесла пчела, — но я только...
— Есть дерьмо, ничуть не хуже чем есть нектар. Мы имеем право!
— Имеем право! — загалдели остальные мухи.
— Но я ведь вам предлагаю лучшее! — взмолилась маленькая пчелка.
— Лучшее. Хе! — проскрежетала одна из мух. — Да ты просто завидуешь нам. Мы можем то, чего не может ни одна пчела. Вот ты можешь есть навоз, а?
— Нет... — удивленно ответила пчела.
— А... то-то же. А говоришь "лучшее".
Мухи злорадно ухмылялись. Они чувствовали сплоченность, ведь у них наконец-то появился общий враг, возмутитель спокойствия. Теперь можно не топтать друг друга — появился чужой, изгой.
— Выскочка!!! — вдруг исступленно завизжала, подстрекаемая всеми на бой, муха. — Ты возомнила, что лучше нас?! Да кто ты такая?! Наши деды ели дерьмо, наши отцы ели дерьмо, и мы будем есть то же самое. Может ты лучше их? Ты ставишь себя самой умной? Ты умнее наших предков?
Мухи захохотали, разбрызгивая зловонный навоз.
— Может ты даже мудрее Филина? — давясь смехом, изрекла самая жирная зеленая муха, после чего остальные просто покатились от истерического хохота. — Вы посмотрите! Она мудрее Филина! Ха-ха-ха!!
— Да что с ней говорить. — немного успокоившись крикнул старый вожак мух. — Она не понимает, что мы лучше ее. Она критикует нас, наших предков, Его Мудрейшество Филина! Да кто ты такая, чтоб высказывать тут свое мнение?! Живи как все. Молчи. Будь мягче, и не мечтай о себе слишком много.
Старый вожак раздвинул хоботок в натянуто-доброй ухмылке.
— Ладно, ребята! Хватит демагогии! Продолжим наше дело.
И мухи, давясь дерьмом, снова стали пихать друг друга, счастливые своей победой над зарвавшейся пчелой.
А маленькая пчелка казалось стала еще меньше. Так горько ей не было давно. "Да как же это?" — растеряно повторяла она, — "Ведь я хотела помочь." Она утерла слезы, и полетела с печальными вестями к Всемогущей Фее.
— Они не хотят... — пчелка не смела взглянуть на Фею. — Они там... сейчас... опять топят друг друга в навозе. Они... я... Прости меня, Фея. Я подвела тебя. Не смогла сделать ничего хорошего. Никто из них не захотел стать лучше, и я...
— Простите... — вдруг послышался тоненький голосок.
Фея и пчела повернули головы к высокому колоску. На нем сидела муха. Она смущенно смотрела по сторонам и, видимо, собиралась сказать что-то очень важное для нее. Наконец, набрав в грудь побольше воздуха, муха сказала:
— Ты, пчелка, говорила там... ну, где сейчас остальные мухи... что можно стать... лучше. Я не знаю, что такое "лучше". Но я подумала, что если возможно лучше, то почему не попробовать. В общем, я хочу измениться, хочу стать чище, светлее, радостнее.
Пчелка не верила своим ушам. Она медленно переводила взгляд с мухи на Фею и обратно, а в ее маленьком сердце начал вновь подниматься цветок Надежды.
— Ах, моя милая пчелка, только посмотри! — в смехе Феи звенели колокольчики, — Ведь ты смогла ей помочь! Твое небезразличие совершило Чудо! Твое благородное сердце не зря болело! Как замечательно ты поступила, что не послушалась старого Филина. Ты не захотела не замечать отвратительное в существовании мух. Ты захотела это исправить! Ты пошла против такого устроения этого мира. Такие как ты меняют мир к лучшему.
Фея повернулась к мухе и спросила:
— Значит, вы одна, барышня, изъявили желание избавиться от мерзкого образа жизни?
— Ну, вообще-то... — муха смущенно потупила взор. — Нет.
И тут, из густой травы в воздух поднялись сотни мух. Они устремились к Фее с мольбами о помощи, о Чуде. И Всемогущая Фея, прикасаясь к ним волшебным Жезлом, преображала их в совершенно иных существ. Не беда, что они оставались мухами, главное, что каждая получила частичку того благородства и чистоты, что обитают в маленьком сердце пчелки. Их жизнь изменилась, изменились их вкусы, стали чисты их помыслы и поступки. Они поняли, что ради высшего можно и нужно отречься от низшего. Они наконец-то стали по-настоящему счастливыми. Но произошло бы все это, послушай пчелка старого Филина?
